А вот дама в весьма почтенном возрасте. Намазана, напудрена, наштукатурена поверх морщин. До сих пор строит глазки мужчинам и не понимает, чего они от нее в ужасе отворачиваются. Постепенно старела, день за днем, но все воображала себя молодой. Даже в зеркало смотрелась. Поглядит так - а я еще ничего. Очень ничего. Только тут чуть подмазать, и тут зашпаклевать.
Постепенные изменения - и человек их не видит. А когда видит, так уже поздно.
С народами тоже так бывает. И с государствами. Все хорохорятся, воображают себя великими империями, прошлые победы вспоминают.
А по факту вместо имперской планеты Трантор остался только покосившийся сарай, в котором сидит какой-то унылый тип - наследник боевых предков. Сидит и, зевая, раскладывает пасьянсы. Чем еще заняться императору без империи? Империю-то саму уже давно по планетке за долги продали. А как вопили, как кричали... Да мы, да щас... Имперский мир, деды-межзвездные десантники воевали, своих не бросаем, а в своих у нас все, кто гуманоид.
Так проходит земная слава.
А впрочем об этом раньше и лучше написал Салтыков-Щедрин в сказке про богатыря. Как много лет этого богатыря ждали, вот он-де встанет, вот поднимется, да как покажет всем. А богатырь тот давно уже умер, и туловище его изъели мыши. Но тоже, наверное, до последнего воображал себя самым сильным.
