В прошлом году я не ходил на митинги, никого не агитировал, не бегал ни с чьими флагами, не хватался за автомат и, слава богу, никого не призывал воевать. Я всего лишь одобрял происходящее и радовался ему.
Ну какая тут вина? Совсем крошечная. Допустим, одна пятидесятитысячная от общей.
То есть на моей совести всего один убитый. Только один - и все.
Я не знаю, кто это был - старик или ребенок, мужчина или женщина. Где он жил, чем занимался, о чем мечтал, во что верил.
И слава богу, что не знаю, иначе я бы вообще не смог жить.
Очень хочется, чтобы он меня простил, и моя совесть снова стала ровна как гладь горного озера.
Только не может простить тот, кого больше нет.
